Возможность пообщаться с культовым режиссёром Дэнни Бойлом – слишком большое искушение, чтобы «25-й кадр» мог с ним бороться.


8 февраля, ровно за месяц до российской премьеры «Трейнспоттинга 2 (На игле 2)», в Москву прилетел режиссёр Дэнни Бойл, автор таких фильмов как «Неглубокая могила», «На игле» «Пляж», «28 дней спустя», «Пекло», «Миллионер из трущоб», «127 часов», «Транс», «Стив Джобс» и некоторых других. Он также поставил театральный спектакль «Франкенштейн» с Джонни Ли Миллером и Бенедиктом Камбербэтчем и выступил в качестве режиссёра церемонии открытия Олимпийских игр в Лондоне в 2012 году.

Утро, начавшееся в гостинице «Ритц-Карлтон», англичанин посвятил общению с журналистами, которое вышло почти что домашним. Во-первых, из-за того, что бойловская дружелюбность и открытость бьют все мыслимые рекорды. Во-вторых, на его пресс-конференцию отчего-то собрался очень узкий круг представителей СМИ, что сделало общение еще более камерным и, чего скрывать, приятным.

С погодой ему повезло меньше, чем предыдущим гостям столицы – если в случае с четой Йовович-Андерсон, Милла жаловалась на то, что ей в туфли попал снег, но на улице при этом было где-то плюс два градуса, то 8 февраля выдалось настолько холодным, что некоторые фотографы не решились подниматься на открытую крышу, боясь повредить технику при минус двадцати.

В зале, однако, царила тёплая атмосфера. Бодрый саунд из фильма – ремикс на «Lust for Life» Игги Попа – скорее всего должен был напомнить о том, кто сегодня будет отвечать на вопросы журналистов, но мистер Бойл явно не нуждается ни в представлении, ни в аккомпанементе. С первого взгляда он производит впечатление человека с настолько неуёмной, настолько кипучей энергией, что журналисты начинают с улыбками перешёптываться, говоря, что фамилия режиссеру точно подходит (на английском слова Boyle и boil звучат одинаково, а boil переводится как «кипение» или «бурление» – прим. авт).

Лично меня он покорил в ту же секунду, когда вошел в зал, лучезарно улыбаясь. А окончательно меня потеряли в тот момент, когда он заметил техническую заминку с моей камерой на телефоне, улыбнулся, по-доброму пошутил на эту тему, прошел дальше и вернулся через минуту. Оскароносный режиссер, у которого день был строго распланирован (вечером состоялось торжественное открытие его ретроспективы, где он тоже очаровывал всех присутствующих), вернулся, чтобы сфотографироваться. И не только со мной – после окончания официальной части постановщик не уходил еще в течение двадцати минут, пока все желающие не получили автографы или заветную фотографию. «Дэнни, можно селфи?» – звучит голос из толпы. Бойл поднимает глаза и улыбается. Журналист тут же исправляется, правда фраза звучит не менее иронично: «Простите. Мистер Бойл». Тут смеются уже абсолютно все.

Буквально при каждом вопросе режиссера засыпали благодарностями – за первый фильм, ставший культовым, за сиквел, который вышел не хуже, за приезд в столицу. Выяснилось, что в России он – довольно частый гость:

Очень горд представлять здесь свой фильм. Я люблю Россию, был здесь пять раз. На мой день рождения, когда мне исполнилось 60, в октябре, мои дочери отвезли меня на Байкал по Транссибирской железной дороге. Я всегда хотел поплавать в Байкале, не знаю, почему, но я был заворожен этой мыслью. И знаете, мы чудесно провели время.

Один из вопросов затронул тему политики:

Сегодня в Шотландии, и в Эдинбурге в частности, происходят огромные перемены. Город стал намного динамичнее, чем он был 20 лет назад, он полон студентов и молодёжи, и, конечно же, здесь есть мигранты, которые строят свою жизнь на новом месте. Наше сердце было разбито, когда произошел Brexit. И если Шотландия голосовала за то, чтобы остаться, то Англия приняла решение выйти из Союза. И я думаю, что Шотландия скорее всего выберет Европу, а не Англию, и останется частью Европы.

Но больше всего, конечно же, всех собравшихся интересовал фильм.

Дэнни Бойл о жестких рейтингах и рабочих компромиссах:

Есть одна потрясающая вещь в этих персонажах – у них есть свой собственный голос. Он уникальный, иногда доставляющий неприятности, иногда очень забавный, но он индивидуальный для каждого и дает полное представление о героях. Самое главное, этот голос исходит от людей из рабочего класса, которым обычно не дают высказаться, на которых часто смотрят как на злодеев. Но они те, кто они есть, и мы никогда бы не пошли на компромисс, чтобы показать их иначе. Да, если бы мы могли получить рейтинг пониже, мы бы заработали больше денег, но мы не готовы идти на такие жертвы. Студии хотят более мягких рейтингов для своих проектов, так же, как и Голливуд, но опасность в том, что это будут такие фильмы, как у «Пиксар» – прекрасные фильмы для всех. Мир за окном гораздо шире, там есть и трудности, и опасные ситуации, бросающие нам вызов. Я недавно говорил с Ларсом фон Триером, который тоже увлекается фильмами о сложных проблемах и неоднозначных героях, и я считаю, что это важно доносить до людей.

О примирении с Юэном МакГрегором:

Мы с Юэном МакГрегором разругались из-за «Пляжа» (в фильме по требованию студии Дэнни снял не Юэна, а Леонардо ДиКаприо – прим. авт.). Мы не общались друг с другом много лет и это было очень неловко. В какой-то момент мы оба возвращались из Шанхая в Лондон. Мы сидели в одном самолете и по-прежнему не разговаривали. Британцы вообще не очень эмоциональны, но вы же понимаете, что такое – 9-12 часов полета? В конце концов, мы наконец поговорили. Юэн – чудесный, великодушный человек. Он простил нас за то, что мы не очень хорошо обошлись с ним тогда, и было чудесно вновь поработать с ним. Для меня он, как кларнет для Моцарта – когда вы слушаете концерты Моцарта, вы ощущаете нечто, выходящее за привычные рамки определения красоты. Его голос, манера игры, подача просто идеальны для этого фильма. И когда я услышал монолог «Выбери жизнь», а потом осознал, что Юэну уже почти сорок шесть, хотя он прекрасно выглядит, это было для меня настоящим шоком. Этот фильм – очень личный для меня и для нашего сценариста Джона Ходжа, это история о мужественности, о времени и о взрослении. И было замечательно восстановить отношения с Юэном чтобы создать такой фильм, можно сказать персональный, затрагивающий нас всех.

О том, чего ждали от сиквела:

Студия Сони, которая выпускает фильм на экраны, устраивала фокус-показы до того, как начались съемки. И они спросили: чего вы хотите от сиквела? Люди назвали три вещи. Первое – возвращение четверых главных актеров, никаких замен. Так что на этот раз никакого ДиКаприо. Второе – Келли Макдональд. И третье – чтобы саундтрек был так же хорош, как и в первой части. Но при этом никто не сказал, что хочет, чтобы режиссёр остался прежним, что было довольно обидно.

Мы бы не пошли на компромисс, как я говорил ранее, мы бы не согласились менять то, что должно быть на экране, даже если бы на это указали фокус-группы. Там есть довольно забавные и искушающие сцены, но в то же время происходят ужасные, отвратительные вещи. И эта смесь красивого и страшного – то, что определяет наш фильм. Если тебе нужна куча денег, чтобы снять кино, неважно для того, чтобы потешить свое тщеславие и жадность, или это просто фильм со взрывами, если ты берешь у кого-то 50-60 миллионов долларов на съёмки, ты просто вынужден в нём что-то менять, чтобы сделать его более приемлемым. Но мы намеренно работали с небольшими бюджетами. Само собой, это была большая сумма, чем та, что мы потратили на первый фильм, но у нас все равно был полный контроль. Опять же, мы работали с группами людей, проходящими лечение от наркотической зависимости. Им очень понравился сиквел, многие говорили, что он им помог, хотя, конечно, некоторые сцены для них были довольно болезненны.

О творческих планах:

Существуют определенные мысли по поводу триквела «28 дней спустя». Не знаю, готов ли я заниматься этим проектом прямо сейчас, после съемок второго «Трейнспоттинга», к тому же идея еще не обговаривалась конкретно. С того момента как мы сняли первый фильм, «28 дней спустя», появилось очень много фильмов про зомби. Сложно придумать что-то новое, поэтому развивать идею, которая у нас есть, я не могу. Не то, чтобы я вам не доверяю, конечно же. Вы же журналисты, кому вы можете что-то рассказать?

Я недолго был вовлечен в работу над четвёртым «Чужим». Это было довольно давно, к тому же там был задействован большой бюджет, а я не очень хорош в создании таких масштабных фильмов… Вы знаете, блокбастеры – это не совсем моя территория, они мне не подходят. Я скорее предпочту работать над проектом поменьше, но который будет более агрессивным, авантюрным, и который будет иметь воздействие на зрителя. Это, собственно то, чего я всегда пытаюсь достичь. На самом деле у «Пляжа» был большой бюджет, и он был не совсем моим фильмом. Это вопрос личного отношения. Я намного лучше управляюсь с небольшими коллективами – с теми, кто заинтересован в том, чтобы вместе сделать кино, с теми, кого я могу зажечь идеей, чем с целой армией сотрудников. Я думаю, это просто невероятно, что титры у некоторых фильмов идут по десять минут, все эти люди, которые принимали участие в работе…. Физически невозможно запомнить их имена, потому что их слишком много, а это полная имперсонализация. Я же люблю, чтобы команда чувствовала, что все участники лично вовлечены в проект, над которым они работают.

О саундтреке:

Саундтрек к этому фильму представляет собой некоторую смесь из старого и нового. Мы использовали некоторые элементы, чтобы люди понимали музыкальные отсылки, поэтому сделали ремикс от The Prodigy «Lust for Life», пытались восстановить «Born Slippy» от Underworld, которые звучат как напоминания о первом фильме. Но в то же время, конечно, использовали современные треки. Музыка шотландской группы Young Fathers – словно сердечный ритм нового фильма. Их песни вышли через двадцать пять лет после того, как Ирвин Уэлш закончил свою книгу, но они идеально подходят в качестве саундтрека, потому что музыканты происходят из того же социального класса, из которого вышел Ирвин, и о котором он написал свой роман. Так что это связь сквозь время, очень здорово, что они звучат в «На игле 2».

О России и русском кино:

У России есть Тарковский, для западных режиссёров – он бог. Я не знаю, как вы сами к нему относитесь, но, когда вы вплотную занимаетесь изучением кино, вы сталкиваетесь с ключевыми людьми и опорными фильмами. Некоторые вещи вы просто обязаны знать. Вы должны знать фильмы Тарковского, потому что, когда вы прочувствуете его творчество, вы уже не будете прежними.

Я очень рад и очень польщен, что я могу представить свои фильмы в России, я приезжал сюда представлять «Миллионера из трущоб» и «Пекло», это были великолепные фильмы. Но у меня есть и более скромные проекты, которые не требуют моего обязательного присутствия. Но я рад бывать здесь каждый раз. Жаль еще, что русский язык знаю не так хорошо, как хотел бы.

О вырезанных сценах:

Когда фильм выйдет на дисках, там будет много вырезанных сцен. Первоначальный сценарий второго «Трейнспоттинга» был гораздо длиннее, было много сцен, когда персонажи еще не встретились. Но когда фильм начинается, ты хочешь, чтобы они столкнулись друг с другом как можно скорее. Я не имею в виду, что это ради каких-то рекламных целей, нет, это из-за динамики самой истории, она требует, чтобы четверка героев воссоединилась. Так что мы вырезали эти ранние эпизоды, где они друг с другом не пересекаются, в том числе сцен часть с Бегби и его адвокатом. И те эпизоды, когда они, наконец, встречаются, вышли очень сильными. Марк и Кочерыжка в момент, когда последний пытается убить себя, Марк и Саймон дерутся в пабе… Вообще-то, это была самая первая сцена, которую мы сняли по плану, и это был чудесный первый день, потому что я понял, что у актеров разгорелся самый настоящий аппетит к работе. Они ждали этого момента, были в полной боевой готовности.

О Глазго и Эдинбурге:

Сравнивать Глазго и Эдинбург – все равно, что противопоставлять Москву и Санкт-Петербург. Так что аккуратнее с этим. У этих шотландских городов по-настоящему грандиозное соперничество, хотя они находятся всего в пятидесяти милях друг от друга. Но они оба уникальны. Мы снимали первый фильм в Глазго, второй – в Эдинбурге. Я думаю, у меня не хватит смелости выбирать один из двух этих городов, у обоих свои удивительные черты. Эдинбург – очень историческое место, с прекрасной архитектурой. Весь город построен вокруг небольшого холма – мы снимали там некоторые сцены, представляете, гора в самом центре города. Глазго изначально не столь притягательный, у него репутация города с населением преимущественно рабочего класса. Но в то же время город обладает своим феноменальным, выдающимся характером. Можно сказать, стихийной силой. Очень многие юмористы, авторы, писатели, актеры выходят из этого города, и его характер отражается в них. Так что у обоих свои плюсы, и я не рискну выбирать.

О времени:

За все эти годы накопилось множество вопросов – о том, что на самом деле значит слово «трейнспоттинг», почему так называется фильм. Буквальный ответ – в первой книге, дословно – это наблюдение за поездами. Роман Уэлша для меня – шедевр, как «Улисс», это классика о жизни рабочего класса, о том, как звучит голос людей, которые к нему принадлежат.

Вы так молоды, большая часть из вас… Когда ты становишься старше, ты думаешь, что если время – это прямая линия, по которой ты идешь, то все хорошие вещи остались в прошлом. Но во взрослении есть и свои преимущества, когда ты начинаешь воспринимать время как петлю, когда начинаешь чувствовать непонятную, странную, но нерушимую связь между прошлым и будущим. Это сложно объяснить, но мы все чувствовали, что мы делаем не такой сиквел (чертит в воздухе прямую линию), а вот такой (рисует петлю). Если говорить о взрослении и времени, то наша возможность вернуться к исходной книге и заново вспомнить её идею, объединить прошлое и настоящее – была единственным возможным утешением.

Анна Ентякова

«Т2 Трейнспоттинг (На игле 2)» вышел в прокат 8 марта
Фотографии представлены WDSSPR