ЖАРКОЕ ЛЕТО 52-ГО

РИМСКИЕ КАНИКУЛЫ
(ROMAN HOLIDAY)
Жанр: драма, мелодрама 1953, США, 118 мин.
Режиссер: Уильям Уайлер
В ролях: Грегори Пек, Одри Хепберн, Эдди Альберт, Хартли Пауэр, Харкорт Уильяме

- Где ты живешь? - Колизей. - Брось, ты не настолько пьяна.

Наверное, вечный город Рим за несколько тысячелетий своего существования видел очень много историй любви: веселых, грустных, нелепых, трагичных, бесшабашных, корыстных и искренних... Самых разных. Но среди них есть одна, особая история. Возможно, самая прекрасная сказка на свете.

Жила-была принцесса небольшого государства. Однажды дела ее королевства привели юную красавицу в Рим, где она, вместе со своей делегацией, поселилась в огромном изысканном дворце с просторными залами, хрустальными люстрами, сверкающим паркетом и высокими стенами вокруг замка... Стенами, за которыми начиналась неизвестная, шумная, манящая, чужая жизнь миллионов незнакомых людей. А здесь, внутри дворца, все время одно и то же - всеобщее обожание принцессы Анны, вспышки фотокамер, следование светскому этикету, улыбки, улыбки, реверансы и опять улыбки... все, знакомое ей с детства... все, надоевшее ей до чертиков. Да, принцессу любили. Но у нее никогда не было одного. Свободы.

И однажды ночью принцесса сбежала из дворца. Она просто отправилась гулять по городу, древнему, как этот мир. Сбежала не из протеста, не из желания что-то доказать, просто ей захотелось почувствовать, каково это - быть самой собой, не аристократкой, скованной цепями дворцовых протоколов, правил и расписаний, а просто девушкой Анной? Каково это - не спрашивая разрешения фрейлин, вдруг свернуть на первую приглянувшуюся улочку и заговорить с первым попавшимся прохожим? Больше всего ей было интересно и непривычно слушать свое юное сердце, влюбленное в жизнь, и следовать каждому его удару... В ту удивительную ночь Анна познакомилась с высоким привлекательным черноглазым мужчиной, американским журналистом Джо Брэдли. То есть, конечно, она не знала, что он журналист, да и Брэдли не сразу узнал в этой очаровательной незнакомке исчезнувшую принцессу.
Однако, чуть позже, когда Джо все же понимает, кто эта милая девушка на самом деле, он, как настоящий папарацци, решает сделать эксклюзивный репортаж о столь необычной истории побега ничего не подозревающей принцессы. Будущая статья грозит стать сенсацией и манит огромным гонораром.

А потом чисто американская предприимчивость журналиста разбивается о невинную чистоту и трогательную искренность Анны. Джо не может поставить деньги выше человеческого благородства. Ведь он понимает, что в жизнь юной принцессы ворвалось самое большое приключение, и ощущает, что в его собственном сердце забила крыльями любовь. И он, до сей поры циничный репортер Брэдли, не вправе разрушить это и осквернить. Отныне взявшись за руки, Анна и Джо вместе гуляют по залитым солнцем римским улицам и площадям, разговаривают, любуются Колизеем, едят мороженое, смеются, катаются на мопеде, сбегают от полицейских... Возможно, Анна впервые почувствовала себя абсолютно счастливой и совершенно свободной. Она ловит каждое чудное мгновение, открывая для себя целый мир удивительных, светлых событий и безрассудных приключений, будь то первое посещение обычной парикмахерской, где симпатичный говорливый итальянец делает ей прическу - такую, как хочет она, а не такую, как того требует дворцовый этикет... или необычайно вкусное мороженое в обычном вафельном кулечке, тающее в руках, или та забавная драка на танцполе, когда Анна в азарте разбивает гитару о чью-то голову. Стоит увидеть ее взгляд потом, в тот момент, когда на последней пресс-конференции Джо вручит ей конверт с фотографиями, и она обнаружит то самое фото с гитарой. Такое не забудешь никогда! В этом взгляде будет все: и удивление, и радость, и растерянность, и смущение...

Казалось бы - всего один теплый летний день, отданный Вечному городу, и любовь, которая останется в их сердцах навечно. Принцесса и журналист всю свою жизнь будут бережно хранить в памяти тот солнечный гостеприимный Рим и самые удивительные в своей жизни каникулы.

Однако в истории создания одной из самых трогательных киносказок далеко не все шло гладко. Картина снималась летом 1952 года в Риме. В те дни стояла изнурительная жара, а толпы любопытных туристов мешали режиссеру Уильяму Уайлеру, то и дело норовя проникнуть за ограждение, чтобы оказаться в кадре оператора. Вопреки тому, что работа продвигалась тяжело, съемочная команда не пасовала перед трудностями.

Первоначально «Римские каникулы» должен был снимать небезызвестный Фрэнк Капра. Наспех уладив финансовый вопрос с производством ленты (у Капры имелась собственная киностудия Liberty Films), режиссер приступил к поискам исполнителей главных ролей, пригласив в проект Элизабет Тейлор и Кэри Гранта. Грант согласился не раздумывая, зато звездная Тэйлор по итогам проведенных переговоров ответила решительным отказом, мотивируя его тем, что у фильма слабый сценарий. Капра был в отчаянии. В роли принцессы он видел лишь непревзойденную Элизабет, и найти ей подходящую замену оказалось невероятно сложно. Потянулись бесконечные пробы претенденток, на что Капра изначально не рассчитывал. Liberty оказалась на грани банкротства.

Тогда в дело вступила студия Paramount, выкупив права на экранизацию «Римских каникул». Именно дотошная Paramount заявила во всеуслышание, что автор сюжета Йен МакЛеллан Хантер вовсе не первоначальный автор этой истории. Хантер лишь адаптировал ее к съемкам, а первоначальным автором сюжета является политический преступник Дальтон Трамбо, гонимый законом за связь с коммунистами. После чего Капра, преследуемый чередой неурядиц, отказался от проекта.

На смену Капре пришел американский режиссер Уильям Уайлер, к началу 50-х годов заработавший репутацию мастера своего дела. К тому времени у него в активе имелось уже два «Оскара» (за «Миссис Минивер» и «Лучшие годы нашей жизни»). Работать с ним было тяжело (из-за его несносного характера, деспотичного, язвительного, безжалостного ко всем членам своей команды), но заманчиво (14 актеров, снимавшихся в его лентах, удостоились высшей премии Киноакадемии, а 36 номинировались). О деспотизме Уайлера в Голливуде ходили легенды. Он запросто мог раскритиковать в грубой форме, а проще говоря, прилюдно наорать на таких мастодонтов, как Лоуренс Оливье или Бетт Дэвис. Но при этом режиссер обладал удивительным вкусом и чутьем. Он чувствовал малейшую фальшь, не прощал халтуры и требовал полной самоотдачи. Несмотря ни на что, попасть в его когтистые лапы - было пределом мечтаний для любого актера!

Как бы то ни было, Уайлер тоже видел в роли принцессы Анны определенную актрису, и этой актрисой являлась Джин Симмонс. Однако то ли Симмонс запросила слишком высокий гонорар, то ли просто не смогла участвовать в съемках из-за занятости в других проектах, но от этой кандидатуры тоже пришлось отказаться. Казалось, злой рок преследует фильм, но, учась на ошибках Капры, Уайлер не стал тянуть с пробами на роль главной героини, на которые пригласил как опытных профессиональных актрис, так и никому не известных дебютанток.

Одной из таких никому не известных претенденток оказалась юная Одри Хепберн. Впоследствии Уайлер вспоминал: «Как только мы увидели Одри, сразу поняли: вот наша девушка! В ней было все - искренность, естественность, талант». Сложность возникла, когда Хепберн стали снимать на камеру. Она старательно выговаривала нужный текст, но при этом была внутренне скованной, выглядела напряженной, настороженной. Большинство присутствующих на пробах решили, что она их провалила. И только режиссер не желал так просто отказываться от девушки, столь очаровательно-непосредственно ведущей себя вне камер. Он пошел на хитрость. Как только Одри проговорила свои реплики и расслабилась, начав как ни в чем не бывало болтать с осветителями, Уайлер дал знак оператору продолжать снимать, о чем Хепберн, конечно, не подозревала. И ведь получилось! Принцесса Анна была найдена.

Казалось, наконец можно приступать к съемкам, но не тут-то было! На сей раз заартачился исполнитель главной роли Кэри Грант. Полагая, что творческая неопытность Хепберн может погубить фильм, актер сослался на то, что он в два раза старше актрисы, с которой по сценарию ему необходимо изображать романтические, нежные отношения. Режиссер не желал отказываться от Хепберн, и Грант добровольно покинул проект.

К слову, десять лет спустя Кэри Грант уже не будет столь придирчив. И когда ему предложат участие в проекте «Шарада», он будет весьма рад встретиться на съемочной площадке с Одри, к тому времени уже ставшей звездой.

Едва стало известно об отказе Гранта, как на студии появился знаменитый актер Грегори Пек, на тот момент уставший от череды тяжелых драматических ролей, которые ему все время предлагали, и мечтавший о роли романтического героя в какой-нибудь мелодраме. Несомненно, выбор его кандидатуры оказался огромной удачей, как для фильма, так и для самого Пека. Его актерский талант, внутреннее благородство, внешняя стать и, что немаловажно, высокий рост идеально подошли для фильма! Почему желателен был актер с высоким ростом? Для гармонии в кадре с Одри Хепберн, рост которой был 169 см (в будущем из-за этого у актрисы не раз возникнут проблемы с выбором партнеров для съемок).

А самое главное, Грегори Пек и Одри на съемках по-настоящему подружились, перенеся неподдельную взаимную симпатию на экран. Много позже члены съемочной группы вспоминали, что Пек постоянно шутил и разыгрывал команду, на что Одри смеялась как сумасшедшая, поражая окружающих своим задором. «Чтобы зрители поверили в чувства героев, актеры должны быть немного влюблены друг в друга», - потом как-то призналась Хепберн. Позже и Пек с большой теплотой вспоминал о том жарком римском лете и о самой Одри. «В ней не было ничего наносного, фальшивого. Она обладала счастливым характером и умела очаровывать людей. Она не была похожа на тех хищных, фальшивых, болтливых женщин, которых так много в кинобизнесе. Мне она очень нравилась. Я по-настоящему любил Одри. Ее было очень легко любить». Но даже если на съемочной площадке между актерами и пробегала искорка, за рамки чисто человеческой дружбы и легкого флирта она не выходила. Хотя сплетни об их римском романе жили в Голливуде еще очень долго. Однако, несмотря на все слухи и домыслы, в обычной жизни Хепберн и Пек были не более чем хорошие друзья. Между прочим, именно Грегори Пек предсказал, что Одри получит «Оскара» за роль принцессы Анны, и оказался прав.

После окончательного утверждения исполнителей главных ролей, на пути создания фильма встала только одна проблема - бюджет. Уайлер мудро решил, что снимать Рим нужно лишь в самом Риме и никак иначе. Однако сумма в $1,5 миллиона, выделенная студией на съемки, не оставляла шанса на подобные траты. Тогда режиссер пошел на хитрость. Фильм будет сниматься в Риме, но не на цветную, а на черно-белую пленку.

Так, летом 1952-го года съемочная команда оказалась на раскаленных улицах Вечного Города. Представьте, каково это -под палящим солнцем снимать по несколько десятков дублей одного эпизода? Не только актеры, задействованные в кадре, но и простые работники кинопроцесса периодически падали в обморок от солнечного удара. Эдди Альберт (актер, сыгравший роль друга Брэдли, фотографа Ирвинга) вспоминал, как однажды после того, как был снят пятидесятый дубль, Уайлер мрачно пошутил: «Все хорошо, но, похоже, мы потеряли непосредственность!»

В итоге, мучения группы на съемках полностью оправдались. Успех ленты превзошел самые смелые ожидания. Зрители приняли «Римские каникулы» на ура. Фильм смотрели и пересматривали во всех кинотеатрах планеты, его цитировали, боготворили за ту естественность, что присутствовала в каждом кадре черно-белой пленки. Актерским дуэтом Пека и Хепберн восхищались, а актерская работа Одри была оценена на отлично самыми придирчивыми критиками: киноакадемики отдали ей за роль Анны высшую награду кинематографа - «Оскар». Впрочем, неправда. Высшей наградой актерам и фильму стало другое - любовь зрителя. Вечная, непреходящая...

Ведь «Римские каникулы» - один из тех редчайших ретро-фильмов, что и по сей день творят чудеса, продолжая вселять в людей надежду и любовь... Испорченных жестокостью современного мира он делает чуточку чище и добрее, замученных бешеным ритмом жизни заставляет приостановиться, оглянуться в детство и поверить в чудо, открывает в душах уставших взрослых людей способность снова мечтать, и даже самые отпетые циники после просмотра «Каникул», расчувствовавшись, тайком смахивают с глаз неожиданно навернувшиеся слезинки. Искренняя, забавная и печальная история Анны и Джо вот уже больше 50 лет не может оставить равнодушным ни одно поколение зрителей, выросших на этом фильме. Родители передают любовь к «Римским каникулам» своим детям из рук в руки, от сердца к сердцу, бережно и на всю жизнь. Это не просто картина, обожаемая миллионами людей. Для каждого из нас это восхищение, ностальгия и что-то очень родное, неуловимо теплое, трепещущее глубоко в душе, сродни драгоценным воспоминаниям из детства. Откройте и вы для себя это настоящее чудо - «Римские каникулы»...

НАГРАДЫ:

ОСКАР, 1954 год
«Лучшая актриса»: Одри Хепберн
«Лучший сюжет фильма»
«Лучшие костюмы, черно-белый фильм»
Номинация «Лучший фильм»
Номинация «Лучший актер второго плана»:
Эдди Альберт
Номинация «Лучший режиссер»:
Уильям Уайлер
Номинация «Лучший сценарий»
Номинация «Лучшая работа оператора,
черно-белый фильм»
Номинация «Лучшая работа художника,
черно-белый фильм»
Номинация «Лучший монтаж»

ЗОЛОТОЙ ГЛОБУС, 1954 год
«Лучшая актриса»: Одри Хепберн

БАФТА, 1954 год
«Лучшая британская актриса»:
Одри Хепберн
Номинация «Лучший фильм»
Номинация «Лучший иностранный актер»:
Эдди Альберт
Ноинация «Лучший иностранный актер
Грегори Пек
58

А ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ, ЧТО

В сюжет вошла сцена, поначалу не предназначавшаяся для фильма, - знаменитые «Уста истины». На съемках Грегори Пек разыграл Одри Хепберн, положив руку в пасть каменного изваяния и сделав вид, что не может ее вытащить. Искренняя реакция Одри настолько понравилась режиссеру, что он включил этот эпизод в картину.

Это первый в истории Голливуда случай, когда «Оскар» за лучший сюжет смогли получить два человека, причем, золотая статуэтка была отлита в двух экземплярах. Первую вручили Йену МакЛеллан Хантеру, в 1954-м году, а вторую в 1993-м посмертно Дальтону Трамбо (награда была передана его жене). Кроме того, в 2002 году имя Трамбо было помещено в титры отреставрированной версии «Римских каникул».

Во время съемок прощания Анны с Джо, по сюжету у Хепберн никак не получалось заплакать, она притворялась, но ничего из этого не выходило, слезы просто не текли. Гримеры пробовали глицерин, дубль за дублем - и все неудачно... Одри вспоминает об этом: «Уайлер вышел из себя: «Как ты думаешь, сколько мы будем тебя дожидаться? - заорал он. - Ну почему ты не можешь заплакать, черт тебя подери?! Ты до сих пор не умеешь играть!» Мне было ужасно страшно - он был так зол! И у меня брызнули слезы. Он снял дубль, обнял меня и ушел с площадки. Вот так я и научилась. Он знал, что учить меня бесполезно, и просто довел меня до слез».

Существует легенда о том, как Грегори Пек предсказал Одри ее первый «Оскар». Когда съемки фильма были завершены, в типографии был отпечатан первый тираж афиши, на которой имя Пека было написано вверху крупным ярким шрифтом, а стоявшее ниже имя Хепберн - маленькими скромными буквами. Актер был возмущен таким положением дел и пошел на студию требовать, чтобы их имена были напечатаны шрифтом одной величины. Когда администраторы сослались на то, что он звезда, а Хепберн - никому не известная актриса, Пек заявил: «Вот увидите - эта девочка получит «Оскара» за свою роль, и вам тогда будет стыдно!» Этот аргумент нашли сильным, и весь тираж постеров был перепечатан. (Был ли такой факт на самом деле - доподлинно неизвестно. В разных источниках этот момент описывается по-разному).

Натали Сиамская, Ирина Лукьянова