ДЕТСКИЙ ЧАС
ДЕТСКИЙ ЧАС (THE CHILDREN'S HOUR)
Жанр: драма
1961, США, 107 мин.
Режиссер: Уильям Уайлер
В ролях: Одри Хепберн, Ширли МакЛейн, Джеймс Гарнер, Мириам Хопкинс, Фей Бейнтер
Шепот стен, взгляды в замочные скважины, излюбленная режиссерами тема детской жестокости и игр с чужими жизнями... Замкнутый на самом себе мирок детской школы-пансиона, где в застоявшемся воздухе, кажется, разлито что-то мрачно-черное, редко когда выглядел столь зловещим. Но режиссер разноплановых лент Уильям Уайлер снимал не триллер, а драму, и безо всякой иррациональной мистики, сумел показать эскалацию вполне себе приземленного, обыденного и всеми узнаваемого зла. Зла не гипертрофированного, а маленького такого, ничтожного, вполне соразмерного с обычным, среднестатистическим человеком. Зла настолько показательного, что остается только удивляться, как в свое время Уайлера, вместе с автором пьесы Лиллиан Хеллман, общественное мнение не порезало за это на куски. Ведь именно его, общественное мнение, с судом бессмысленным и беспощадным, выставляют злом создатели «Детского часа», против него направлена вся мощь обличения фильма.
Жесткий фильм, колючий, едкий, неполиткорректный и какой-то совсем уж современный и не made in Hollywood. Ведь это кино, вышедшее в эпоху карамельных историй и действия кодекса Хейса, прямо опровергает и перечеркивает выводы всех остальных голливудских историй о несправедливо обвиненных или о борьбе за свои права. К чему обычно сводится суть подобного, якобы проблемного кино? Да к осознанию важности того самого общественного мнения как фундаментального принципа существования социума. Хотя любому понятно, что подобная «демократия», зиждущаяся на праве большинства судить по любому вопросу, даже его не касающемуся, больше смахивает на лицемерный вариант тоталитаризма. Причем в современном, живущем ширпотребными установками обществе, которое в 1961 году, когда вышел «Детский час», еще только устанавливалось, важность высказать мнение по прецеденту становится важнее этого самого прецедента. Голливуд конвейером штампует стерильную, политкорректную продукцию, авторы которой с видом первооткрывателей, на уровне какого-нибудь латиноамериканского мыла, вещают, в общем-то, и так очевидные любому нормальному человеку вещи - про то, что люди, отличные от большинства, оказывается, тоже люди, тоже любят, тоже страдают. И каждая вторая из этих «остроактуальных» драм заканчивается сценами суда, а каждая первая - сценами понимания героями позиции своего ближнего, зрителя «тонкого» месседжа картины.
Тебя несправедливо обвинили в несоответствии высоким моральным требованиям? Социум, то есть большинство, угнетает тебя из-за принадлежности к меньшинствам, из-за половых или расовых признаков? Так иди в суд, на демонстрацию, выступай на ток-шоу, сними фильм, докажи, что ты не верблюд, что ты, твой внутренний мир, интеллект, способность чувствовать ничуть не уступают внутреннему миру, интеллекту и способности чувствовать окружающих граждан. Ты убеждай, а мы тут, толпой, оценим, можно ли считать твои аргументы убедительными, а тебя не козлом отпущения. Как будто в обратном случае это дает право социуму кого-то обвинить, подвергнуть остракизму, коллективно запинать не приведших весомых поводов в пользу своего существования с автоматом в руках. То есть не опровергается сама идея морального линчевания, а предлагается задуматься о, так сказать, личном к нему отношении.
Вот и ждут все подлянки друг от друга, следят, бдят, прислушиваются, выискивают в словах потаенный смысл, не доверяют. Какое, казалось бы, дело радетелям нравственности до того, что происходит за закрытыми дверями в пределах чужого privacy? Как же - в виде оправдания этой осовремененной версии фашизма давным-давно придуман железный аргумент - забота о детях. Невинных созданиях, буквально цветах жизни... «Да пусть делают, что хотят, но как это отразится на детях?» - вопрошают старушки на лавочках. И Уильям Уайлер им отвечает, иронично делая катализатором зла, ангелом нехороших сил именно ребенка, маленькую девочку, в своем перпендикулярном этим общественным трендам фильме. Дальше зло будет бесшумно проникать по очереди в пустые души участников этой черной мессы, крутить ими, не принимая какой-то определенной формы - мы не увидим тут ни прямого конфликта с издевательствами, ни неприкрытой агрессии. Мы увидим вещь пострашнее - общественное мнение, сформированное сарафанным радио.
Кто-то кому-то что-то сказал, прошептал на ухо, кто-то не так понял, додумал, преувеличил, так, совсем немножко, яркости рассказа ради. И пошло, и поехало. Намеки, недомолвки... До тех пор, пока один не озвучил витавшее в воздухе, и стали все дружно припоминать, выдирать слова из контекста, анализировать, задаваться вопросами -почему кто-то там выбрал именно такое слово и почему кто-то с замужеством тянет. Кто-то, как добропорядочный член общества, принял меры. Нет, не насплетничал, что вы! Просто выполнил свой долг. Одно цепляет другое, и вот, глядишь, в результате схода этой лавины мы уже имеем дело с непрошибаемой стеной общественного мнения, отрезающей возможность всякого оправдания и объяснения. Потому что один в поле не воин, а в типовых, как по одному ГОСТу сделанных добропорядочных граждан, из которых собирается толпа, уже давно вбиты все эти железобетонные «секс-меньшинствам, как людям, в чьих моральных достоинства мы совсем не уверены, не место среди наших детей». «Нет, мы не против, но дети, дети..», «А вдруг?», «Ребенок врать не может», «Боль-шинство не ошибается», «Нет дыма без огня», «Одна баба в очереди намедни рассказывала, что...». Под занавес - «Глас народа - глас Божий», естественно. Ну и как, спрашивается, противостоять этой махине мещанской добропорядочности?
Да никак и, главное, бессмысленно. Ну добьетесь Вы признания своей правоты от тех, кто еще недавно вас преследовал и травил, дальше-то что? Кому оно нужно, такое мнение? Эпизод, где выясняется, что героинь Ширли Маклейн и Одри Хепберн оговорили, который в любом другом голливудском фильме мог стать главным акцентом, апофеозом торжества справедливости, здесь решен как нечто совершенно лишнее, несущественное, нелепое и наполнен настоящей мизантропией и горечью. Нет никакой справедливости там, где решает людская молва. Не будет никаких эффектных выходов из зала суда. Правильно расставленные и разыгранные по ходу действия акценты заставляют содрогнуться под конец, когда вместо обычных в таких фильмах извинений, похлопываний по плечу, «ой, прости, не знал, все же на это указывало, ну с кем не бывает?» не будет прощений. Не потому что несправедливо обвиненные, как это часто показывают в кино, не прощают, предпочитая уходить с гордо поднятой головой, а просто, потому что никто не подойдет... Потому что стыдно. Потому что есть вещи, которые просто нельзя исправить. Потому что есть вещи, которые нельзя простить и в первую очередь самому себе. Потому что в вопросах суда людской молвы не может быть справедливости. Потому что сомнение равняется предательству.
Совсем не голливудский энд, который вряд ли сделает кого-либо хеппи. Совсем не голливудский фильм Уайлера. И правы честнейшие авторы фильма - бесполезно идти в суд, потому что ни один суд, даже самый справедливый в мире, не вернет вам веры в людей.
ИЗБРАННАЯ ФИЛЬМОГРАФИЯ ОДРИ ХЕПБЕРН:
«Римские каникулы» (1953), реж. Уильям Уайлер – принцесса Анна (партнер – Грегори Пек).
«Сабрина» (1954), реж. Билли Уалдер – Сабрина Фэйрчалд (партнер – Хамфри Богарт)
«Война и мир» (1956), реж. Кинг Видор – Наташа Ростова (партнер – Генри Фонда).
«Забавная мордашка» (1957), реж. Стэнли Донен – Джоанна Стоксон (партнер – Фред Астер).
«История монахини» (1959), реж. Фред Циннерман – сестра Люк (партнер – Питер Финч).
«Непрощенная» (1960), реж. Джон Хьюстон – Рэйчел Захари (партнер – Берт Ланкастер).
«Детский час» (1961), реж. Уильям Уайлер – Карен Райт (партнерша – Ширли МакЛейн).
«Завтрак у Тиффани» (1961), реж. Блейк Эдвардс – Холи Голайтли (партнер – Джордж Пеппард).
«Шарада» (1963), реж. Стэнли Донен – Регина Лэмперт (партнер – Кэрри Грант).
«Моя прекрасная леди» (1964), реж. Джордж Кьюкор – Элиза Дулиттл (партнер – Рекс Харрисон).
«Как украсть миллион» (1966), реж. Уильям Уайлер – Николь Бонне (партнер – Питер О’Тул.
«Двое на дороге» (1967), реж. Стэнли Донен – Джоанна Уоллес (партнер – Алан Аркин).
«Дождись темноты» (1967), реж. Теренс Янг – Сьюзи Хендрикс (партнер – Алан Аркин).
«Робин и Мэриан» (1976), реж. Ричард Лестер – леди Мэриан (партнер – Шон Коннери).
«Всегда» (1989), реж. Стивен Спилберг – ангел (партнер – Ричард Дрейфус).
Айна Курманова