УМРИ, МОЯ ЛЮБОВЬ (DIE MY LOVE)
2025, Великобритания-Канада-США, 119 мин.
Жанр: триллер, драма
Режиссёр: Линн Рэмси
В ролях: Дженнифер Лоуренс, Роберт Паттинсон, Сисси Спейсек, Ник Нолти, Лакит Стэнфилд

---

«Умри, моя любовь» максимально дискомфортное кино, не стремящееся получить расположение зрителя, даже наоборот – предпочитающее вывести его из себя. Кому-то оно цепко заберётся под кожу, у кого-то вызовет отвращение или оставит в недоумении, но навряд ли кто-то останется действительно равнодушным. Всё дело в мощной деструктивной энергии, почти первобытной по силе тяге к разрушению, которая пытается прорваться с экрана. Главные герои будто бы с самого начала попадают в ловушку – ракурс с рекурсивными межкомнатными проёмами, повторяющийся в развязке, подчёркивает то усиливающееся давление, с которым придётся столкнуться и зрителю тоже. Все здешние визуальные ограничения – окна, дверные проёмы, размер кадра 1,33:1 (конечно же, с оглядкой на «Отвращение» и «Ребёнка Розмари»), в общем вся давящая со всех сторон теснота усиливает впечатление, что происходящее балансирует на грани или проваливается за грань нервного срыва. И в этом аспекте ограничений у Линн Рэмси нет – главная героиня, кроме пространства сдавленная мнением окружающих, необходимостью повседневной рутины, выходит в своём поведении за рамки социально приемлемых норм. В пространство, которое не принято публично освещать в журнальных статьях, о котором не говорят, когда хотят поддержать или посочувствовать женщине, переживающей постродовую депрессию.

Эта история без бэкграунда, все нужные события происходят на глазах у зрителя. Писательница Грейс и музыкант Джексон (Дженнифер Лоуренс и Роберт Паттинсон), молодая пара из Нью-Йорка, переезжают в захолустье Монтаны. Умерший дядя Джексона оставил им старый дом и возможность начать всё заново. Однако жажда новой жизни быстро проходит, и если в начале может показаться, что между влюблёнными бушует настоящий пожар страсти, то в конце станет понятно, что это разгоралось пламя саморазрушения. Всё меняет рождение ребёнка, провоцирующее дисфункциональность в отношениях, вынуждающее Грейс оставить позади прошлую жизнь, убивающее воодушевление, вдохновение, возможности и влечение. У героини стремительно развивается депрессия, материнство не просто поглощает её, а буквально высасывает само естество. Жизнь превращается в суррогат, внутренняя энергия требует выхода, пытаясь найти который, Грейс не может отыскать своё место в изменившемся мире. Рядом с ними я ничто, считает женщина, глядя на звёзды, и тут же возникает новый вопрос – быть частью Вселенной значит быть частью чего-то большего или быть ничем? Но убедить в том, что теперь ты не пустое место, некому – коммуникация с Джексоном нарушена, он видит скуку, он теряет интерес, он не слышит реальный крик боли и не может прекратить страдания того, кого любит.

Ближайшим по восприятию аналогом предсказуемо оказывается «мама!» – набирающее обороты безумие внутри базовой ячейки общества. Но, в отличие от фильма Аронофски, Рэмси стремится выжечь всё дотла, оставив после просмотра зияющую пустоту. «Умри, моя любовь» предлагает по-настоящему экстремальный и бескомпромиссный взгляд на постродовую депрессию, прогрессирующий кризис идентичности, который просто так не спишешь на, скажем, гормональный дисбаланс. Ощущение тревожности возникает здесь в первой же сцене с младенцем – тут и нож в руке, и удар ногой по холодильнику. Ну а дальше новые и новые волнения заставляют воображение ломать реальность – благодаря режиссёрскому подходу Рэмси считать приступы эскапизма не всегда получается в моменте, однако, история всё расставляет по местам. Действие будто по воле импульсов своих персонажей перемещается между отдельными эпизодами, флэшбеки лишают координации, путают во времени и пространстве.

Сюжетные перипетии вынуждают героиню проходить через бесконечные и под конец утомительные для зрителя терзания, пробираться через крошево осколков, затыкать уши от бесконечного шума. Тихое место, в которое переехали герои, стремительно исчезает – тишина теперь не внутри, а снаружи, в этом убогом окружающем мире, которым невозможно управлять и где всё в итоге решают за тебя. Крадущаяся во тьме своего сознания Грейс, ползущая на четвереньках, засовывающая ладонь себе в трусики, меланхолично залипающая в окно и сдирающая в кровь пальцы в безумной попытке разодрать в клочья чертовы обои, за которыми ничего нет – Лоуренс будто полностью отдаёт своё тело на волю персонажа, высвобождая изнутри себя звериную энергию. Для актрисы этот настоящий момент величия, триумфальное возвращение в высший эшелон – шутка ли, за последние восемь лет у неё не было настолько впечатляющих ролей. Перманентно страдающий Паттинсон здесь больше меметичен, в нём нет энергии или пластики партнёрши, но и задача его в другом – Джексон видит, но не замечает, пробует решить ситуацию, но настоящего решения найти не способен.

Фильм создает ощущение затянутости, но это скорее ощущение измождения – настолько «Умри, моя любовь» забирает эмоции. Кажется, что сама Лоуренс может бесконечно падать в эту тьму, лезть на стену или причинять вред своей героине, она будет это делать, пока у зрителя остаются силы, а как только они покинут его – Грейс наконец-то нащупает дно и поймёт, что из этой бездны ей не выбраться никогда. Рэмси будет беспощадна до конца, для неё становится важнее всего продемонстрировать не то, что чувствует героиня её фильма, а то, каково быть ей, каково отдавать все силы в танце, а потом бежать в никуда, чувствовать настоящую боль, ощущать, как всё вокруг рассыпается на фрагменты и понимать, что высший уровень взаимопонимания, который теперь доступен, это фраза «родить ребёнка – офигенно сложная штука». Ясненько?

Кирилл Банницин

В кинотеатрах с 27 ноября