УЦЕЛЕВШИЙ (LONE SURVIVOR)
2013, США, 121 мин.
Жанр: военный, боевик
Режиссер: Питер Берг
В ролях: Марк Уолберг, Тейлор Китч, Эмиль Хирш, Бен Фостер




Режиссер довольно прохладно принятого публикой фантастического фильма «Морской бой» экранизирует историю солдата Маркуса Латтрела. Для того чтобы фильм получился у Питера Берга есть все необходимое – литературный первоисточник за авторством американского героя войны, бюджет в 50 миллионов долларов и замечательная актерская команда, включающая в себя Марка Уолберга, Бена Фостера, Александра Людвига, Эмиля Хирша, Тейлора Китча и Эрика Бана.

В ходе спецоперации отряд американских военных терпит сокрушительную неудачу, в результате которой в живых остается лишь Маркус Латтрел. Он сильно ранен, остался совершенно один на вражеской территории, и неизвестно придет ли помощь. Спасение Латтерела будет внезапным и почти невероятным. Один из местных жителей станет тем, кто подарит нашему герою второй шанс. Подробное описание происходящего не может нести в себе спойлеров, так как история широко освещалась прессой.

Все художественные претензии к «Уцелевшему» снимаются сразу. Целью Питера Берга, любящего работать с военной тематикой, было почтить память павших героев. Именно ради того, чтобы отдать им честь, Берг в течение нескольких лет работал над подготовкой к проекту. С этой точки зрения цель его достигнута, все в картине на своих местах – она начинается и заканчивается документальной хроникой, что ни на минуту не позволяет забыть: на экране не просто абстрактные персонажи, а герои, обладающие конкретными прототипами из плоти и крови.

Реализм «Уцелевшего» конечно не дотягивает до эталона военного жанра, картины «Братья по оружию», но пытается приблизиться к идеалу. Сцены военной борьбы и перестрелок, являющиеся одними из самых сложных с точки зрения постановки, из-за требующихся быстрых смен ракурсов, быстрого монтажа и просчитанного баланса крупных планов, сделаны здесь пугающе натуралистично. Герои фильма показаны живыми людьми, которым страшно и больно, которые истекают кровью. Если вы ждете традиционных для многих картин сцен, в которых любой обстрел солдатам нипочем, то вас ожидает жестокое разочарование. Пули вражеской стороны не пролетают мимо, а достигают своей цели, обнажая уязвимость человеческого тела и неприглядность смерти. Умирают здесь в жутких муках, не имеющих ничего общего с «легкой геройской смертью».

Вся эта кровь и боль — необходимая жестокость, которая обеспечивает картине рейтинг R, а зрителю дает понять, что военная служба это нечто, не имеющее ничего общего с нормальными условиями существования человека. Хотя здесь нет размаха событий, что зачастую играет против картины, в данном случае это не нужно. Режиссер не разбирается в том, кто прав, а кто виноват (противоборствующая солдатам американской армии сторона не показана демонически, ведь именно афганец в конечном счете тоже окажется своеобразным героем). Это конкретная ситуация, в которой оказались смелые люди, оставившие все – мирную жизнь, детей и возлюбленных – ради служения своей стране, а по большому счету и миру, ведь эти солдаты борются против неправедных режимов, несущих страдая как всему человечеству, так и гражданам своей страны.

Даже если «Уцелевший» не понравится вам с кинематографической точки зрения, то заявлять о том, что это бездумное и ненужное кино совершенно глупо и даже преступно. Были на свете бравые военные, чей долг служить и защищать исполнялся ими до самого конца. Они истекали кровью, но не сдавались. Благодаря тем, кто отдает свои жизни в борьбе за мир, этот самый мир все еще вертится. Каждый должен помнить подобных героев, знать об их существовании и особенно задуматься над тем, что когда они умирали, им было очень больно и трудно, но они оставались все так же храбры.

Евгения Савкина

---

Американские военные драмы в наградный сезон воспринимаются людьми более или менее знакомыми с жанром почти как ежегодная путинская речь в новогоднюю ночь: приятного мало, но порой захлебывание во вранье может подарить пару забавных моментов. А реальной истории, рассказанной в «Уцелевшем», не повезло вдвойне. Во-первых, Питер Берг с серьезным лицом так и норовит закатать своего зрителя в асфальт – и это после по-хорошему абсурдного «Морского боя». А во-вторых, вытягивать подобный материал сейчас умеет, пожалуй, только Кэтрин Бигелоу, по-умному старавшаяся закрыть тему раз и навсегда. Но навсегда пока не получается, и вот механизм запущен: краткое знакомство с составом морских котиков (на которых после пролога, за исключением как бы заранее спасенного, смотришь, как на пушечное мясо), планирование задания, срыв операции, ужасы войны, мир всему миру в традиционном до зубового скрежета финале.

Главная проблема фильма, как ни странно, выявит себя не сразу. Дистиллированное, как у Кубрика 80-х, напряжение поначалу довольно ловко сбивает с толку: мнимые атрибуты гиперреализма, типа быстрых монтажных склеек и операторских выкрутасов, благодаря которым происходящее на экране сильно напоминает мокьюментари, присутствуют в изобилии, но мнимыми в первый час их делает обилие громких имен на афише, меньше всего нужных такому сюжету, во второй – сглаживание только было заостренных углов.

Главные герои, одинаково быстро скатывающиеся валунами с крутых горок, подаются как не в меру сентиментальные универсальные солдаты, за исключением конечно, Бена Фостера, парящего над коллегами вольной птицей – на их фоне особенно заметно его понимание того, как надо прорабатывать образ снайпера старой закалки. Максимально отточены движения, мимика, да что там, даже самая ужасная в мире фраза типа «Если я умру, передай ей…» звучит в его устах если не уместно, то хотя бы не пошло; но и он не в силах приподнять крепко-накрепко прибитый к вспаханному полю материал.

И уж совсем зазря месседж типа «от добра добра не ищут», корявенько заложенный в фундамент, как-то совсем не ловко вытеснил из нарратива вечно актуальную мысль о компромиссе с самим собой как тяжком бремени на войне. И каким бы бескомпромиссным Берг не хотел казаться сам, в конечном итоге он так и не уловил главного – медитативный «Охотник на оленей» всегда будет страшнее свистяще-орущего четвертого «Рэмбо»: вопрос, на какую территорию он вышел изначально, не стоит, вопрос в том, кто тут по-настоящему верит в то, что делает.

Александр Гофман