САВАН (THE SHROUDS)
2024, Франция-Канада, 119 мин.
Жанр: ужасы, фантастика, триллер, драма
Режиссёр: Дэвид Кроненберг
В ролях: Венсан Кассель, Дайан Крюгер, Гай Пирс, Сандрин Холт

---

Успешный продюсер Карш (подтянутый Венсан Кассель) тяжело переносит смерть жены (Дайан Крюгер сразу в двух воплощениях). В поисках способа утешения он изобретает противоречивую с этической точки зрения технологию – саваны, позволяющие следить за мёртвыми телами прямо в могилах. Через монитор на надгробии или с помощью специального софта на смартфоне можно увидеть останки в реальном времени – спорная возможность вновь ощутить близость с родным человеком, на которую, тем не менее, находится спрос. Однажды неизвестные вандалы громят кладбище и взламывают серверы, блокируя доступ к трансляциям. Цели преступления неясны, и Каршу придётся разобраться с ситуацией, которая ставит под угрозу все его начинания.

Дэвид Кроненберг продолжает свой перверсивный флирт со смертью. Казалось бы, куда больше – уже была «Смерть Дэвида Кроненберга», минутный короткий метр, в котором канадский режиссёр сталкивался с мёртвым собой. В «Саване» он формально делает следующий шаг «на ту сторону», затрагивая непосредственно тематику погребения. Конечно, подход использует нестандартный, пограничный, в формате сюжета про то, как живые не способны отпустить своих близких после потери. В основе концепции вполне реальные рефлексивные эмоции Кроненберга, пытавшегося справиться со смертью супруги. Недаром экранный образ Касселя пусть и отдалённо, но напоминает самого режиссёра – будто именно он, а не Карш, делится с ошеломлённой собеседницей своей мрачной стороной, сидя за столиком собственного ресторана с видом на кладбище. Стоит отдать должное, настолько серьёзная проекция эмоций отлично работает в качестве уловки, скрывающей для зрителя более важные детали – этакая нарративная иллюзия, одна из многих в картине.

Высокотехнологичный саван как иллюзия близости, контроля, вечной жизни – вот он, усопший, навеки рядом, достаточно просто открыть приложение и можно детально рассмотреть каждую кость. Гладко скользящая по дороге Tesla как суррогат настоящего вождения. Сестра-близнец погибшей жены как всамделишный доппельгангер, вроде бы настоящая, но, как и положено всем иллюзиям, не без изъяна (грудь чуть больше). Холодное и размеренное повествование как прикрытие для настоящей игры идей – интеллектуальное беспокойство из-за потенциальной опасности технологий, конспирологические теории, разлагающие друг друга любовь и ревность. Саваны радиоактивны и отравляют почву, а приложение для мониторинга тел могут использовать для слежки за родственниками умерших – кажется, вот-вот и Кроненберг ударится в сторону параноидального бреда, но вовремя и изобретательно поворачивает ситуацию к sex question. Оказывается, что одержимость Карша своей супругой строится исключительно на уровне поклонения её телу, желанию единолично распоряжаться и владеть им. Однако судьба вносит свои коррективы, прекрасное тело буквально разбирается на части болезнью и докторами, а аддикция полностью заменяет объективную реальность.

Вся возможная трансцендентность загробной жизни сменяется плодами прогресса. Кладбище из духовного, религиозного элемента культуры становится местом утешения адептов технико-атеизма. Отсутствие божественного влияния не угнетает, а утешает – саван как механизм предоставляет возможность в любой момент оказаться рядом с останками близкого человека. Ведь тело и есть храм, главный сосуд мироздания и основной способ контроля – над своим обладателем и над другими. Конечно, с помощью сексуальности и плотского влечения, которые у Кронеберга сочетают в себе искалеченность и страстность, держат крепче любого ошейника и, в отличие от любви платонической, не ослабевают, пока есть возможность находиться рядом, пусть и виртуально. Могильному вуайеризму Карша в итоге не хватает тактильности – даже примерка савана не позволяет физическим ощущениям приблизиться к реальности. Мрачная привязанность к собственному продукту отступает перед натиском более настойчивых (и более живых) факторов, а технарь становится настоящим могильщиком. Кроненберг издевательски неспешен, флегматично играет с терпением зрителя и обрывает свою композицию на полуноте, демонстрируя всё ещё выдающийся уровень фантазии и будто бы подчёркивая, что здесь-то он контролирует всё.

Кирилл Банницин

В кинотеатрах с 10 июля